БЕГУЩИЙ В ЛАБИРИНТЕ - Страница 95

— Да ну? — закатил глаза Ньют. — Умираю от желания услышать.

— В планы Создателей не входит убить нас всех — какая им от этого польза? Побег должен быть делом нелёгким, но не невозможным. Мне кажется, теперь мы можем с уверенностью сказать, что гриверы запрограммированы убивать только одного из нас в сутки. Ну вот, кто-нибудь может пожертвовать собой и спасти остальных, пока мы будем бежать к Норе. Я почти уверен, что так и задумывалось.

В комнате повисла тишина. Наконец раздался громкий смешок Стража Живодёрни:

— Ну и ну! Значит, ты предлагаешь нам швырнуть какого-нибудь несчастного шенка им на растерзание, а самим преспокойненько сдёрнуть? Это и есть твой блестящий план?

Да, идея, конечно, хуже не придумаешь, но Томаса поразила вдруг одна мысль.

— Да, Уинстон, радует, что ты внимательно слушал. — Он проигнорировал брошенный на него угрюмый взгляд. — По-моему, ясно, кто должен стать этим несчастным шенком.

— Да ну? — спросил Уинстон. — И кто же?

Томас ткнул себя в грудь:

— Я.

ГЛАВА 52

Снова разразились яростные споры. Ньют спокойно поднялся, подошёл к Томасу, схватил его за локоть и потащил к двери.

— Уходи. Быстро!

Томас обалдел.

— Почему?!

— Думаю, для одного собрания ты нагородил достаточно. Нам надо всё обсудить и решить, как поступать — без тебя. — Они как раз добрались до двери, и Ньют ненавязчиво выпер Томаса за дверь. — Подожди меня у Ящика. Когда мы тут закончим, нужно будет поговорить.

Он было развернулся, чтобы уйти, но Томас задержал его:

— Ты должен мне поверить, Ньют! Это единственный путь отсюда. И мы сможем им пройти! Для этого нас и готовили.

Ньют наклонился и яростно прошипел прямо в лицо Томасу:

— Ага, особенно мне по душе та часть, где ты предлагаешь себя в жертву гриверам.

— Я сознаю, на что иду, и готов к этому.

Томас был искренен, но не из храбрости, а потому, что его терзало чувство вины. Вины за то, что он каким-то образом помогал строить Лабиринт. Но в глубине души он затаил надежду, что ему удастся продержаться в драке до того момента, когда кто-нибудь введёт код и отключит гриверов. Откроет дверь.

— Ах вот как! — саркастически протянул Ньют. — Да ты, никак, само благородство, а?

— Причём здесь благородство? Моя вина, что это всё вообще происходит! — Он замолчал и втянул в себя воздух, стараясь успокоиться. — Ладно, можешь говорить всё что угодно, но я это сделаю — так что лучше не упустите шанс.

Ньют нахмурился, а его взгляд вдруг исполнился сочувствия.

— Если ты действительно помогал конструировать Лабиринт, Томми, это не твоя вина. Ты же только пацан! Тебя принуждали. Ты не мог сопротивляться.

Но для Томаса слова Ньюта не имели значения. И вообще ничьи другие слова. На нём всё равно лежала ответственность, и чем больше он о ней думал, тем тяжелее она становилась.

— Я просто... Мне надо всех спасти. Искупить вину.

Ньют отступил и медленно покачал головой.

— Томми, ты знаешь, что особенно смешно?

— Что? — осторожно поинтересовался Томас.

— Да то, что я тебе верю. По глазам вижу — ни капельки не врёшь. А сейчас скажу такое, что сам никогда бы не поверил, что скажу. — Пауза. — Я иду обратно и приложу все усилия, чтобы убедить этих шенков поступить по-твоему — пройти через Нору гриверов. Лучше драться с гриверами, чем сидеть здесь и ждать, когда они прикончат нас всех по одному. — Он воздел палец. — Но слушай сюда! Кончай нести околесицу про самопожертвование и прочий геройский плюк. Если мы пойдём на прорыв, то пойдём все вместе — и будь что будет. Усёк?

Томас с облегчением вскинул руки.

— Усёк, усёк. Просто мне надо было, чтобы вы поняли — игра стоит свеч. Если уж всё равно каждую ночь кому-то приходится погибать, так уж лучше пусть его смерть принесёт пользу.

Ньют нахмурился.

— Ну, вот умеешь ты подбодрить.

Томас повернулся, чтобы уйти, но Ньют окликнул его:

— Томми!

— А? — Он остановился, но не обернулся.

— Если я смогу убедить этих шенков — и это оч-чень большое «если» — то самое лучшее время для побега — это ночь. Может, часть гриверов рассеется по Лабиринту, как обычно, а не будет сидеть у себя дома, в Норе.

— Лады, — согласился Томас. Оставалось только уповать на то, что Ньюту удастся убедить Стражей. Он обернулся и кивнул бывшему Бегуну.

На обеспокоенном лице Ньюта появился намёк на улыбку.

— Надо бы провернуть всё прямо сегодня ночью, пока ещё кого-нибудь не пришили. — И прежде чем Томас ответил, Ньют исчез за захлопнувшейся дверью.

Последнее заявление слегка выбило Томаса из колеи. Он вышел из Берлоги и присел на облезлую скамейку возле Ящика. В голове был сплошной тарарам. Что там Алби говорил о какой-то Вспышке? Вожак упомянул также о выжженной земле и страшной заразе. Томас ничего такого не помнил, но если слова Алби соответствовали действительности, то мир, куда они так жаждали вернуться — вовсе не так хорош, как они думали. И всё же — что им оставалось? Дело не только в том, что гриверы атаковали каждую ночь. Приют просто перестал функционировать.

Раздосадованный, встревоженный, измотанный тяжёлыми думами, он позвал Терезу: «Ты слышишь меня?»

«Да, — отозвалась она. — Ты где?»

«У Ящика»

«Буду через минуту».

Томас осознал, как сильно нуждался в её обществе. «Хорошо. Я изложу тебе план. Думаю, время пришло».

«И что же это за план?»

Томас откинулся на спинку скамьи и положил правую лодыжку на левое колено. Интересно, что скажет Тереза? «Мы должны пройти сквозь Нору гриверов. Потом ввести код, который отключит гриверов и откроет дверь, ведущую отсюда».